Отличие социалистического от коммунистического.

                                ОТЛИЧИЕ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОГО ОТ КОММУНИСТИЧЕСКОГО 
            О раннем времени социалистических, коммунистических учений Энгельс писал: “Социализм был благопристойным (т. е. буржуазным – А. М.), коммунизм – как раз наоборот (т. е. антибуржуазным – А. М)” (ПРЕДИСЛОВИЕ к немецкому 1890 года изданию МАНИФЕСТА). Домарксов социализм исповедовал практически то же, что с Бернштейна на новом витке спирали социал(-демократ)изм послемарксистский: благостная возня внутри капиталистической формации – все; конечная цель в качестве антикапиталистической революции – ничто. А домарксов коммунизм нацеливался на то же, что и коммунистическое движение на новом витке спирали после Маркса. Т. е., социалистическая терминология традиционно больше привязана к явлениям капитализма, коммунистическая – больше к явлениям, связанным с отрицанием капитализма. Социалистические, так СКАЗАТЬ, явления капитализма – от социал-демократии до национал-социализма. Коммунистическая терминология капитализмом тоже захватана, но меньше.
           Марксизм изначально включал концепцию о перманентной революции в отсталых капиталистических странах, как о “… ПЕРЕХОДЕ от первого этапа революции, давшего власть буржуазии … КО ВТОРОМУ ее этапу” (Ленин, АПРЕЛЬСКИЕ ТЕЗИСЫ). Но строго с формационных позиций непрерывный переход от феодализма к послекапиталистической (на базе производительных сил выше любых капиталистических) формации, минуя капитализм, даже при Буксире уже существующих стран послекапиталистической формации, не может сводиться к одному перерастанию свержения феодализма, к перманентной РЕВОЛЮЦИИ. Поднятие производительных сил с уровня почти феодальных до уровня больше любых капиталистических должно быть ДЛИТЕЛЬНЫМ промежуточным не капитализмом на базе еще не преодоленных капиталистических производительных сил, должно быть перманентной ЭВОЛЮЦИЕЙ от свержения начала капитализма до начала собственно послекапиталистической формации, которая (эволюция) МИНУЕТ капитализм (некапиталистический путь развития, альтернатива естественному развитию капитализма).
          Классики марксизма на перманентной эволюции после перманентной революции сначала сильно не задерживались, вероятно полагая, что промежуточная альтернатива капитализму на Буксире будет недолгой, относительно простой и легкой. Но затем приходило осознание, что в современном им обществе ПОСЛЕ Революции “Между капиталистическим и коммунистическим обществом лежит период революционного превращения первого во второе” (Маркс, КРИТИКА ГОТСКОЙ ПРОГРАММЫ), социализм по уточняющей практике XX века. Неожиданное отсутствие (не некоторое запаздывание) буксира Западной революции в начале XX века задало движение очень отсталой Страны к послекапиталистической формации неожиданно длительное: длительная альтернатива капитализму превращения капитализма в коммунизм на противоестественной базе развиваемых капиталистических производительных сил стала реальностью. Еще не до конца осмысленное, неожиданное без Буксира развитие, минуя капитализм, но на базе КАПИТАЛИСТИЧЕСКИХ производительных сил, удачно было названо социализмом (в духе традиции терминологии явлениям КАПИТАЛИЗМА). Коммунизмом стало называться нечто более развитое в разных отношениях. Определить социализм можно как прокоммунизм на базе капиталистических производительных сил, а коммунизм – как строй на базе производительных сил выше любых капиталистических. Любой социализм по такому определению не может превосходить любой капитализм во всех отношениях абсолютно; а как неестественный с позиций марксистских основ – гарантировать неестественное дохождение до коммунизма.
           ВСЕ досоциалистические социальные трансформации (межформационные социальные революции в широком смысле) происходили на базе перерастания старых формаций новыми производительными силами, согласно объективным законам общественного естества, открытых марксизмом. Но Октябрь 17 года произошел (без Буксира) в стране едва победившего капитализма (Февраль 17 года – точная формационная аналогия “Славной революции” в Англии и Революции 1830 года во Франции). Перманентные революции и эволюции по определению возможны только против стихии естества, субъектно, даже на Буксире – тем более без всякого Буксира, как в СССР. Субъектное преодоление естества (парусник против ветра и пр.) возможно, если естество осмысленно, освоено достаточно. Марксизм, открыв глубинные законы общества, впервые сделал субъектную альтернативу естеству общества возможной даже без Буксира; но не необходимой даже с Буксиром. Социализм – ВОЗМОЖНАЯ капитализму альтернатива формационно РЯДОМ с ним. А коммунизм – НЕОБХОДИМАЯ капитализму альтернатива формационно ПОСЛЕ него. Субъектный фактор развития для коммунистических трансформации и формации – ТОЖЕ их атрибут. Итак, социализм и коммунизм по практике XX века – не столько ступени одной формации, сколько общества формационно различные (формационно разные производительные силы), связанные (особенно в идеале) субъектным развитием. Соответственно – ОЧЕНЬ разные субъектные социалистическая и коммунистическая трансформации. 
           Канон досоциалистических трансформаций – буржуазная в Англии. В рамках позднего феодализма, на базе малой промышленной революции XVI века – ГЕНЕЗИС капитализма (“новое дворянство” и пр.). На рубеже XVI-XVII века – АНТИЦИПАЦИЯ (сложившийся капиталистический уклад, уже заявляющий о себя оппозицией в Парламенте, распространением революционного кальвинизма, философией Бэкона и др.). В первой половине XVII века – абсолютистская РЕАКЦИЯ феодального строя на капиталистический уклад. В середине века – РЕВОЛЮЦИЯ (в узком смысле), свержение феодального строя, превращение в строй капиталистического уклада. С “якобинским” восстанием левеллеров и его “термидорианским” подавлением в 1649 году – режим ЗАКРЕПЛЕНИЯ капитализма, быстро принявшем форму кромвелевской диктатуры (типа наполеоновской). С полной победой капитализма – буржуазный режим “феодальной” РЕСТАВРАЦИИ, призванный погасить инерцию НАРОДНОЙ революции. С выполнением его задачи – “Славное” устранение буржуазией уже не нужного ей режима в 1688 году, начало РАННЕГО капитализма XVIII века, создавшего условия для промышленного переворота, перехода к капитализму классическому. Можно показать, что подобную структуру имели все естественные, досоциалистические (достаточно изученные) трансформации, начиная с перехода от первобытного строя к классовому в Шумере и т. д.
          Социалистическая трансформация имеет ту же историческую структуру, но ее генезис не на основе естественного перерастания новыми производительными силами старых производственных отношений, а на основе субъектного формирования специфического социального уклада через внесения ИЗВНЕ, субъектно в естественно тред-юнионистский, формационно буржуазный, пролетариат (последний основной эксплуатируемый класс, объективно наиболее близкий труженикам соседнего капитализму коммунизма) самой научной, марксистской ИДЕОЛОГИИ, статистически нетипичными в капитализме экстремалами из разных классов, принявшими марксистскую НАУКУ. Субъектная социалистическая трансформация всегда идет на какой-то естественной базе капиталистического развития. Канон в России … После отмены крепостничества и т. д. в рамках позднего феодализма на базе быстрого развития производительных сил – генезис капитализма. Антиципация – “революционная ситуация” рубежа 70х-80х. Затем – Контрреформы и прочая феодальная реакция. Революция – 1905 года. С победой капитализма (насколько соизволила революционная буржуазия времен мировой империалистической реакции) – “термидор” 1907 года и закрепляющий режим Столыпина. С убийством Столыпина СПРАВА – реставрационный режим распутинщины. Вскоре после убийства Распутина – Славный Февраль 17 года, несколько упущенный буржуазией (потому несколько красноватый), естественное начало раннего (до промышленного переворота, индустриализации) капитализма. На естественной основе капиталистической трансформации разворачивалась трансформация социалистическая. С генезисом капитализма шел генезис пролетариата – марксисты субъектно вносили в него уже существующую марксистскую идеологию. Антиципация – пролетариат в революции 5 года, большевики. Столыпинщина и распутинщина – естественные основы антисоциалистической реакции. Славный Февраль – начало перманентной революции. С завершением социалистической революции – “термидор” закрепляющего НЭПа, в отсутствии ожидавшегося Буксира – с чертами реставрации. А собственно реставрация – усиление НЭПа 1925-27 года дальше ленинских пределов, слишком “славно” пресеченное. перспектива в идеале – эволюция до коммунизма. В разных странах социализма социалистические трансформации на буксире СССР имели разные внутриформационные основы капитализма, разные особенности.
           Социализм многие еще помнят, исследователи как-то изучили реальный социализм, фактически социализм идеальный по-разному обрисован в работах Классиков и документах КПСС, в советских песнях, многих произведениях соцреализма, научной фантастике о Светлом Будущем и пр. Конкретные представления о реальном коммунизме через век после Классиков и после краха реального социализма вырабатывать приходится заново. И коммунизм неизбежно не слишком будет походить даже на идеальный социализм, тем более – на реальный (разные уровни производительных сил и пр.). Тем не менее, так или иначе коммунизм предвосхищается прокоммунистическим социализмом. И не только им. Предклассовый поздний первобытный строй (производящая экономика с металлургией, керамикой, ткачеством и т. д., с социальными различиями, выводящими на социальное неравенство, и пр.) был как-то проклассовым. Предфеодальный поздний рабовладельческий строй (Поздняя Римская империя IV-VI века и др.) был определенно профеодальным, как и строй предкапиталистический поздний феодальный (в Западной Европе с XV века, в России после 1861 года) – прокапиталистическим. Современный капитализм развитых стран отличается от классического так же, как от классических отличались поздние этапы предшествующих формаций: смягчение классических форм эксплуатации (раб на пекулии; раскрепощенные; современный пролетариат), активная социальная политика сильного государства (доминат; абсолютизм; современное буржуазное государство), неклассическая культура и т. д. Т. е. современный капитализм развитых стран – ТОЖЕ поздний, тоже последняя ступенька, но уже последней классовой формации перед ее революционным свержением; предкоммунистический и потому прокоммунистический. По нему тоже можно создать некоторое представление о последующей формации. Но задачи надо решать в порядке их поступления. 
           Актуальная задача – коммунистическая трансформация. Она должна отличаться от предшествующих естественных классовых трансформаций не меньше, чем трансформация доклассового строя в классовый. Она должна отличаться и от социалистических трансформаций. Она тоже субъектная, но ее субъектность так же естественна, как естественность классовых трансформаций. Если социалистическая революция по сути – субъектно развернутое к коммунизму выступление эксплуатируемых (заключительное в ряду многих стихийных восстаний угнетенных нескольких формаций) внутри капитализма задолго до его естественного коммунистического свержения, субъектный разворот внутриформационной классовой борьбы в борьбу за свержение естественно не завершенной формации, то коммунистическая – свержение капитализма новыми, ЕСТЕСТВЕННО послекапиталистическими общественными силами (каким Классики ОШИБОЧНО посчитали пролетариат в объективно СЕРЕДИНЕ капиталистической формации), как преломление новых производственных отношений на базе перерастания старого строя новыми производительными силами. Так было и в естественных трансформациях. Но беспрецедентное усложнение общества, опасность острых форм общественной борьбы при наличии атомного оружия и пр. требуют субъектности всей коммунистической трансформации, особенно революции. В середине капиталистической формации марксистская идеология вносилась в органичный класс капитализма – тред-юнионистский пролетариат. Сейчас марксисты должны не только помочь естественному коммунистическому самоосознанию новых общественных сил (для начала установив их в оболочках классов капитализма), но и вносить марксистскую идеологию извне во все старые классы капитализма. Всех реакционеров не сагитировать, но чем агитация будет успешней, тем гарантированей будут избегнуты атомный апокалипсис и еще что в этом роде. И особый долг марксистов – не дать превратиться в вандейскую силу “старому” пролетариату, как стали в Великой Французской революции вандейской силой миллионы братьев по классу участникам Жакерии (массовой базой революции были “новые крестьяне”: стихийно становящиеся кулаки, мелкая буржуазия, батраки КАПИТАЛИЗМА, чему мешал феодализм).
                                                                       *     *     *
            Отличная от социалистической коммунистическая трансформация – самый актуальный сейчас предмет марксистского рассмотрения. Предмет большой, для анализа сложный, требующий совместных усилий многих марксистов. Ниже не статья для энциклопедии, не глава для учебника – предложение для рассмотрения, может быть для дискуссии в целях разработки важнейшей темы. В том числе – как-то рассмотрение специфик актуальной Мировой революции и ее коммунистического ядра в развитых странах.
           Капитализм, приближаясь к коммунизму, все более глобализуется. Есть смысл рассматривать комплекс самых развитых стран капитализма как достаточно единое целое, примерно с общей внутриформационной историей. Предлагается интерпретация фактов истории в предположении самого быстрого приближения общества к коммунизму. В середине XX века в самых развитых странах произошел второй капиталистический переворот (переход от классического капитализма к позднему) с общей структурой социальных трансформаций. В 30е годы XX века классический капитализм (его перезрелая стадия) пережил системный кризис, повлекший попытку сохранения его, перезрелого капитализма, нацистской реакцией. В ходе Второй мировой войны реакция была революционно разгромлена, сильное государство нового типа утвердило поздний капитализм, что подчеркнули режимы реставрации 50х годов. 60е годы – расцвет позднего капитализма. Его победа дала простор развитию производительных сил (“славное тридцатилетие”, НТР). Можно предполагать генезис коммунизма, а антиципацией констатировать движение Новых левых. Экономический кризис 1973 года ознаменовал исчерпанность прогрессивного развития позднего капитализма и всей формации, превращение прежних производственных отношений в тормоз развитию производительных сил. Реакционным умонастроением сделался постмодернизм. Примерно в 80е годы доминируют реакционные – неоконсервативные, новые правые – режимы. По общей логике социальных переворотов и трансформаций дальше должно было быть революционное свержение реакционного капитализма. В действительности одиозная реакция 80х ослабла, но вместо революции – только неолиберальные режимы и альтерглобализм, вроде бы отклонение от канона и естественных, и социалистических трансформаций. Надо разбираться.
           Переход от глобализованного капитализма к глобальному коммунизму должен быть Мировой трансформацией. Но даже если естественный переход к коммунизму на базе перерастания капитализма производительными силами уже и назрел достаточно автоматически в развитых странах, то без субъектной подготовки перехода к социализму стран не самых развитых (без подготовки и цепляния отсталых стран к буксиру коммунизма развитых) они в Мировой трансформации – мировая вандея, даже не обязательно военно-политически, а своими социально-экономическими связями удерживающая развитые страны в  капитализме. Чтоб произошла Мировая трансформация, нужна субъектная подготовка к социализму и пути социалистической ориентации отсталой периферии развитых стран. Основа субъектного фактора – марксизм – был создан в XIX веке, в веке XX имела место значимая практика социализма. Казалось бы – лучше и не надо. Но … 
         Субъектный фактор необходим к началу коммунистической трансформации. С какой-то степенью вероятности марксизм оказался возможен еще в начале капиталистической формации, с какой-то степенью вероятности обусловив социализм XX века. Но неизбежное несовершенство начальной марксистской науки обусловили еще несовершенство начального субъектного фактора, не полноту, не гарантированность его социалистических успехов при успешных свержениях капитализма в не самых развитых странах. Со смертью Ленина закончился слабый перевес субъектного фактора над стихией естества далеко докоммунистической страны, в 30е годы субъектный фактор был практически добит, прокоммунистический запал начала СССР сменился эволюцией уже прокапиталистического социализма к полному соответствию производственных отношений все еще капиталистическим производительным силам, что и реализовалось лиходеями 90х. Прокапиталистический социализм СССР, других стран привел в соответствие с собой и марксизм. И реальный социализм, и “реальный марксизм” все менее привлекали разные антикапиталистические силы, мало затронули Новых левых, в малой мере воздействовали на страны Третьего мира. А крах социализма и с тем коммунистического движения, кризис марксизма положение усугубили (в плане альтерглобализма особенно). Именно тогда, когда предреволюционная реакция в развитых странах начала отступать – субъектный фактор оказался в особом кризисе, что ОПАСНО исключило пока и необходимо субъектный переход к коммунизму в развитых странах, и необходимо субъектный переход к социализму в странах не самых развитых.
          Великая Французская революция нарастала со сменой фельянов жирондистами, жирондистов якобинцами и попыткой смены якобинцев эберистами. А до 1789 года – феодальная реакция, особенно крепкая при Людовике XV. Но царствование Людовика XVI – уже ослабление реакции, уже если не начало Революции, то подступы к ней. Фельянам предшествовали Трюдо и Неккер; прочие метания абсолютизма. Людовик XVI задолго до 1789 года как-то назвал себя республиканцем. Был случай, когда в ответ на запрет королем представления комедии Бомарше собравшиеся ее смотреть графы и маркизы повели мятежные речи в духе якобинцев: “Тирания” и т. п. И еще многое другое. Феодализм пережил себя, и если еще прямо не отступал, то уже как-то подергивался. Неолиберальные режимы последних тридцати лет – реакция, но реакция причудливая. Она реакционно удерживает капитализм в целом, но крайне “революционна” в моментах, в чем-то РВЕТ с БУРЖУАЗНОЙ традицией. В США – президенты “негр” Обама и лидер “меньшинств” Байден, традиционный белый расизм потеснился расизмом черным. Европу “колонизируют” бывшие колонии. Равенство прав (с сохранением вопиющего неравенства возможностей, при котором равенство прав является выгодным для имеющих большие возможности) достигло максимума в истории. Современная толерантность – форма (только!) отношений в коммунизме; а пока больше по принципу ЗАСТАВЬ ДУРАКА БОГУ МОЛИТЬСЯ … И т. д. При всем при том особенно в отсталых странах неолибералы стран развитых особо не стесняются по-старому. Важнейшая причина специфики реакции при Людовике XVI – капитализм назрел на северо-востоке Франции, но феодализм был еще долго прочен на ее в будущем вандейском юго-западе. Реакционеры неизбежны в самых развитых странах, а страны отсталые без субъектного социализма – естественно мировая вандея, в которой без субъектного фактора ничего в принципе не меняют очень радикальные выступления против эксплуатации. Самое страшное (особенно из-за возможности апокалиптического разрешения объективной революционной ситуации в силу слабости субъектного фактора в развитых странах) – совершенно не ко времени кризис марксизма (с тем неосознание объективно прокоммунистических сил себя таковыми и пр.). Это определяет задачи немногочисленных марксистов.